Только у нас: рассказ Алексея Поляринова «Молчаливый друг»
Автор романов «Риф», «Центр тяжести» и сборника эссе «Почти два килограмма слов» — специально для Bookmate Journal
Прошу, не смотри на меня так. Я тут не по своей воле. Ты же не думаешь, что я сам выбрал себе это место? Я вообще ничего в своей жизни не выбирал. Да даже надпись на постаменте придумали за меня. Вы хоть двигаться можете, а мы должны стоять и смотреть в одну точку. Попробуй так хотя бы день провести, у тебя все затечет. А я стоял семьдесят лет — ни присесть, ни размяться. Нельзя, я же памятник, работа такая.
И еще — думаешь, я выбирал это лицо, эти ужасные усы? Думаешь, мне нравится, что я — памятник тирану? О нет, мой молчаливый друг, мы, памятники, как и вы, живые, не выбираем родителей. Однажды ты просто открываешь глаза и узнаешь, что твоя задача — увековечивать память о психопате. Я не просил об этом, понимаешь? Это нечестно.
С другой стороны, мне, пожалуй, даже повезло. Когда была война, меня пощадили, а моего соседа спилили и переплавили, из него сделали ствол для гаубицы. Ужасная, кошмарная смерть.
И вот теперь — ну, что мне делать? Стоял семьдесят лет, никого не трогал. А потом пришли эти, в масках, накинули на шею веревку и сбросили с постамента. Я так головой ударился, до сих пор болит, видишь, вмятина на лбу? Ох, как же мне хотелось подняться и всыпать им хорошенько. И объяснить, что я не он. Я сам по себе, и я не виноват, что меня отлили по образу и подобию кровавого упыря. Я никого не убивал и не отдавал этих приказов, я семьдесят лет честно выполнял свою работу — стоял на площади и неподвижно смотрел на здание почтамта. Я был хорошим памятником, я никогда не нарушал Кодекс. В отличие от некоторых моих коллег. Возможно, ты слышал, как с Сенатской однажды исчез памятник императору, ну, этому, на коне? Ты думаешь, его похитили? Ха, да он просто ускакал под шумок, ему надоело стоять. Медный выпендрежник, тоже мне. Ушел в лес, поди, живет теперь там и смеется над нами. Я тогда очень его осуждал, а теперь думаю: надо было тоже бежать.
И вот я тут, с тобой, на дне реки. Скажи мне, вот какой был смысл сбрасывать меня сюда? Чего они добились? Как будто издевательство надо мной каким-то образом отменит то, что сделал мой так называемый «живой». Я просто похож на него, отлит по его подобию и только в этом виноват.
С другой стороны, так даже лучше. Здесь меня хотя бы не будут с ним путать. Здесь, на дне реки, я — это я. А еще теперь мне есть с кем поговорить. Спасибо, что выслушал, мой молчаливый, чешуйчатый друг.