Моршанск, Тотьма и Ворсма: 5 книг о российских регионах
К путешествиям за границу мы вернемся, наверное, еще не скоро, поэтому предлагаем изучить Россию и познакомиться с городами, названия которых вы вряд ли слышали. Мы собрали книги, которые научат владивостокскому диалекту, расскажут, как путешествовать по Алтаю и вернут вас в древний Смоленск.
Пучеж, Южа, Тотьма и другие остановки на пути
Пара десятков крохотных городов со своей историей
Эта книга — целое путешествие по десяткам провинциальных городов. Редкий турист доедет до Моршанска, Васильсурска или Ворсмы — именно о них и рассказывает Михаил Бару. Ученый-химик, кандидат технических наук, поэт, автор и переводчик хайкуедет из одного маленького города в другой, оттуда — в город поменьше, поселок или деревню, извлекает из прошлого полузабытые истории и легенды, подмечает проблемы, знакомится с нравами, мягко подтрунивает над жителями и в то же время сопереживает каждому из них от всего сердца.
«В Богородицк, как и во всякий маленький городок, въезжаешь сразу. Нет в нем ни предместий, ни спальных районов. Он сам как один большой, а вернее маленький, спальный район. Послевоенные сталинские двухэтажные домики с фронтонами, эркерами и облупившейся кое-где штукатуркой, кирпичные трехэтажные дома шестидесятых с крошечными балконами, на которых только и есть место для одного горшка с петуньями и для одной вечно дремлющей кошки».
Такой же стала и книга — сочетание несочетаемых, казалось бы, вещей: здесь и нежные пасторальные зарисовки, и острый репортаж о бедах провинциальных городков, которые «любят и умеют хиреть», и эссе в честь пожарских котлет, и даже история одной русалки. Поэтому «Повесть…» совсем не то, чем кажется; на каждой странице — новая грань: от сборника шутливых баек до энциклопедии протяжной русской тоски.
Владивосток в мифах и легендах
«Краткий разговорник-путеводитель» по родному для Авченко «Владику»
«Владивосток столь увлеченно порождает легенды о себе, каждая из которых имеет глубоко интимные связи с реальностью, что в них хочется просто верить, а не разбираться скрупулезно с карандашом или „Яндексом“», — говорит автор «Глобуса» Василий Авченко. Несмотря на это, «Глобус» — довольно скрупулезная книга. Словарь-энциклопедия, который с учетом «всей правды и неправды о городе» добросовестно объясняет, что такое гостинка, вторяк или тыща, подкрепляя каждое пояснение примерами, ссылками на источники или комментариями — как именно каждый топоним, факт, легенда или цифра работает на образ города.
«Настойку на женьшене во Владивостоке по достоинству оценил Штирлиц (см. „Седанка“): „Тимоха тогда налил ему своей самогонки, и она тоже пахла дымом… только настаивал ее старый охотник на корне женьшеня, и она была из-за этого зеленоватой, как глаза уссурийского тигра в рассветной серой хляби“ (Юлиан Семенов, „Экспансия-1“). Очень интересно, когда и где Семенов наблюдал глаза тигра в „рассветной серой хляби“».
Написанный в 2010 году «Глобус» переиздавался уже дважды, с серьезными изменениями и дополнениями: успеть за Владивостоком, который живет, развивается и меняется ежедневно, — почти невыполнимая задача. Но это не значит, что не стоит хотя бы попытаться.
Степной и горный Алтай
Заметки об Алтае от человека, исходившего чуть ли не весь регион пешком
Автор «Сияющего Алтая» — Владимир Рыжков, известный оппозиционный российский политик и писатель. Четыре из пяти его книг посвящены общественно-политическим вопросам — тем удивительнее появление романа-гида об Алтае, где собраны впечатления от поездок по региону. Собраны бережно и внимательно, как гербарий: цифры, исторические справки, факты и географические указатели перемежаются рисунками, фотографиями и зарисовками.
«Бийск растягивается вдоль реки Бия на много километров, в основном правым берегом, зажатый на неширокой террасе между водой реки с юга и высоким степным плато с севера. Когда выезжаешь на край плато со стороны Барнаула, у бийской телевышки, весь город виден сверху как на ладони. В ясную сухую погоду отсюда на горизонте к югу хорошо видна бледно-голубая цепь Алтайских гор, до которых от Бийска остается ровно сотня километров».
По словам самого писателя, книга «выросла постепенно, как дерево в лесу» из походов по родному краю. Так же она и читается, шаг за шагом — спешить некуда, за каждым поворотом ждет новое открытие, а на вершине открывается прекрасный вид на всю округу. К концу книги все прочитанное складывается в общую панораму истории, культуры и природы одного из самых красивых российских регионов — сияющего Алтая.
Соединение времен в Смоленске
Герои из XVII и XXI веков встречаются в Смоленске: шорт-лист «Большой книги» 2018
Николай Вржосек — польский шляхтич, бывший хорунжий, ныне поручик, муж с лицом цвета утреннего серебра. Павел Косточкин — свадебный фотограф из Москвы, поклонник Андреаса Гурски и группы The Verve. Николай Вржосек в XVII веке въезжает в город — «яблоко раздора между панами и московитами» — Smolenscium. Павел Косточкин в XXI веке приезжает в российский город Смоленск. «Радуга и Вереск» — это два повествования, которые разворачиваются в Смоленске с разницей в несколько сотен лет. Две истории любви, два больших приключения, два времени соединяют друг с другом (а заодно и с историей России) Радзивилловская летопись и «38 прекрасных башен» Смоленской крепости.
«Кажется, внизу сходились овраги. Все было застроено деревянными, и кирпичными, и обшитыми пластиком домами. Из некоторых труб шел настоящий дым, значит, газ, наверное, не ко всем домам подвели. Чернели уныло сады. Эту чашу какого-то древесно-кирпичного хаоса — склоны были застроены беспорядочно — окаймляла с одной стороны крепостная стена с башнями. А слева взгляд свободно уходил по долине, виден был мост над рекой, не скованной льдом. Днепр».
Город в романе — еще один главный герой. Но, в отличие от двух первых, знакомство с ним разворачивается медленно, мягко и плавно. Соборный двор, Веселуха, кинотеатр «Современник», синагога у Никольских ворот — с каждой новой точкой на карте Смоленск, он же Smolenscium, становится все более объемным, ощутимым и живым.
Читайте о «Ёбурге» Алексея Иванова в продолжении статьи на Bookmate Journal
Автор материала — Надя Конобеевская